Отечество I

Новый проект Виталия Пушницкого «Амперсанд» — о непрерывности живописи. В его названии — слово «и». Амперсанд всем прекрасно известен, только мало кто знает его по имени. Это знак «&» — логограмма, сложенная из слияния двух латинских букв «e» и «t», которые образуют союз «et» (по-русски «и»). Амперсанд — русская транскрипция английской фразы «and per se and» (что означает “«и» в качестве буквы «и»”), которую в свое время знал любой, кто зубрил английскую азбуку. Амперсанд иногда включали в латинский алфавит, но в обиход он вошел в Англии в начале XIX вв. Почти столетие он был последней буквой английского и американского алфавита. Однако в начале прошлого века был изъят.
Сейчас это слово лучше знакомо программистам и математикам, хотя знак «&» понятен всем. Об этой связности, об этой длительности, которые не осознаются нами, но лежат в основе логики, суждений и повествований, Виталий Пушницкий размышляет в своих новых работах. Художник размышляет пластически, строя умозаключения как последовательность визуальных приемов и высказываний. Подобный ход мысли есть ход развития живописного мотива, сам процесс написания холста. Живопись полагает здесь саму себя как движение вперед, созидаемое творческой энергией, которой заряжено это движение. Такова замкнутая художественная система амперсанда — длительность, длящая себя в своем продлении. Визуальное повествование здесь разворачивается как органический орнамент, вырастающий на поверхности холста поверх красочного слоя. Масло — связующее начало, сцепляющее загрунтованный холст и вырезанные из холстины ленты, сплетающиеся в сложный растительный узор. На больших картинах, подытоживающих проект, их хитросплетение заполняет собой всю поверхность изображения. Живопись, таким образом, оказывается не повествованием красок, но наррацией холста на холсте, где масло дополняет и акцентирует этот рассказ, слагающийся из коллажных элементов в эффектный рельеф. Художественный опыт обнаруживает себя на границе плоскостной иллюзии трехмерного изображения, скульптуры и визуальной комбинаторики, открывая пространство новой художественной свободы и снимая разницу между фигуративным и абстрактным.